"...Комиссия еще не приступила к работе, но методы брались на вооружение беззаконные. Председатель ВЧК
просил не выделить ассигнования на покупку автомобилей, а разрешить чекистам реквизировать, то есть отбирать, машины...
«На третий или четвертый день после Февральской революции на трибуну пробрался исхудалый, бледный человек, — вспоминал Вацлав Сольский, член минского Совета рабочих и солдатских депутатов. — Он сказал: «Моя фамилия Дзержинский. Я только что из тюрьмы». Дзержинский говорил, что для революционера не существует объективной честности: революция исключает всякий объективизм. То, что в одних условиях считается честным, нечестно в других, а для революционеров честно только то, что ведет к цели»...
«Работники ЧК — это солдаты революции, — писал Феликс Эдмундович, — и они не могут пойти на работу розыска-шпионства: социалисты не подходят для такой работы. Боевому органу, подобному ЧК, нельзя передавать работу полиции. Право расстрела для ЧК чрезвычайно важно».
( Он добился этого права для чекистов, и кровь полилась рекой )